Нас часто спрашивают, мол, я приехал со спецоперации, а там у меня остался автомат/танк/форма/радиостанция/и т.д., которые на мне числятся.

А если это пропадёт? С меня в пункте постоянной дислокации спросят за это?

Многие опасаются, что если впали в немилость командованию, то на них это имущество «повесят» и заставят платить.

Как военные юристы, ранее служившие в условиях боевых действий, вполне авторитетно заявляем: «[Роскомнадзор]всё спишет».

Даже если командиры захотят вас «подставить», они не будут сознательно что-то терять, а обвинять вас.

Это примерно как «назло бабушке пойду на мороз без шапки и отморожу себе уши». Бабушке печально, конечно. Да только хуже кому?

На гражданке списывать недостающее военное имущество очень тяжело: расследования, акты списания, книги учёта утрат и недостач, суды о привлечении виновных к материальной ответственности. За непринятие правовых решений по недостачам с командиров строго спрашивают. Зачем им это?

В условиях боевых действий всё в 1000 раз проще. Делается выписка из журнала боевых действий, где прописаны потери техники, имущества (и личного состава тоже), которая является для финансового органа безусловным основанием для списания с книг учёта недостающего военного имущества.

После СВО каждая воинская часть будет сверять и подчищать учёт, смотреть чего нет, а что есть. Всё недостающее легко списывается через журнал боевых действий, одним «росчерком пера». От армейских трусóв до танка. «Под обстрел ВСУ попала твоя радиостанция, сынок. Не переживай».

Мы не говорим, что нужно военное имущество сознательно терять или уничтожать. Это — преступление. Однако если в утрате военного имущества реально вашей вины нет — переживать не стóит.